Кто поджигает Татарстан?

Подозревают скинхэдов и пролетариев, но задерживают одних «исламистов»

Похищения и пытки людей, в которых замешаны силовые структуры, считались ранее печальной «особенностью» Северного Кавказа. Однако, по всей видимости, данная практика не прекращаясь в одном месте, имеет тенденцию распространения в иные ареалы РФ. Об этом заявляют жены и матери задержанных в Татарстане по подозрению в поджоге церкви и подготовке пуска ракет.

В начале декабря в Татарстане после поджогов двух заброшенных церквей и якобы имевшей место в ноябре 2013 года попытки запуска самодельных взрывных устройств в Нижнекамске начались обыски и массовые задержания людей. Они проходили в Чистополе, Базарных Матаках и Нижнекамске.

По данным родственников задержанных и тех, кому удалось вырваться на свободу, некоторые задержанные доставлялись в ОВД Алексеевское, других отправляли в Нижнекамск, оформляя протокол задержания кому на 48 часов, кому на 72 часа. В полиции люди подвергаются пыткам и психологическому воздействию.

Как сообщили «Кавполиту» очевидцы, всего под стражу было взято около 20 человек. Все они были соблюдающими мусульманами до 30 лет. Помимо них, на допрос без задержания было вызвано немало людей среднего и старшего возраста, тоже из числа тех, кто регулярно посещает мечеть.

В то же время Следственный комитет по Татарстану заявил, что «появившиеся в СМИ сведения о применении пыток и иных незаконных методов ведения следствия к подозреваемым в поджогах православных храмов в Татарстане не соответствуют действительности».

«Следствие полагает, что подобные заявления имеют цель помешать объективному расследованию уголовного дела, а также оказать давление на органы предварительного следствия. Необходимо отметить, что все следственные действия по данному уголовному делу проводятся в строгом соответствии с нормами уголовно-процессуального кодекса, в присутствии понятых либо адвокатов подозреваемых», — сказал старший помощник руководителя СУ СКР по РТ.

Сообщения о произволе со слов очевидцев и адвокатов

По словам Рушана Хуснутдинова, за ним полицейские отдела «Э» приехали на работу 2 декабря и «попросили выйти с ними пообщаться на 15 минут».  Однако потом объявили, что они вместе должны проехать домой к Рушану для производства обыска.

 

^{Татарстан — бумага о недопуске адвоката} 

«У меня при обыске изъяли ноутбук, CD диски. Затем повезли в Чистопольское РУВД. Там мне стало плохо и я вызвал со своего сотового телефона скорую помощь. Но она до меня так и не добралась, врачей  просто-напросто не пустили. Потом в РУВД города Чистополь меня скрутили, посадили в машину, повезли в город Нижнекамск. Там привели уже к следователю, он задержал меня на 48 часов. При этом постановление мне на руки не вручили.

Полицейские заставили меня пройти полиграф. На следующий день суд продлил срок задержания еще на 72 часа. После этого в ОВД Алексеевское на меня оказывали моральное и физическое давление, — рассказывает Рушан. —  Меня избивали, пытали, надевая на голову пакет и противогаз. Требовали признаться самому в подготовке пуска ракет и поджоге церквей. Шантажировали тем, что я программист по профессии.

«Ты единственный человек, который нам подходит как организатор преступления – разбираешься во всяких схемах, значит, можешь спланировать запуск ракеты», — говорили они.  Предлагали  выдать «сообщников» взамен того, что сделают скрытым свидетелем и т.п. Я отказался. Одного из тех, кто меня допрашивал, я знаю. Это – сотрудник ЦПЭ майор Юрий Федотов».

В конце концов, по прошествии судебного срока задержания Хуснутдинова выпустили на свободу.

К одинокой маме двоих детей из Чистополя Гузель Ягфарововой 4 декабря пришли с обыском. Девушке зачитали постановление на обыск, в котором не было указано ни места, ни времени, ни даты совершения преступления, описания подозреваемого, а также не говорилось ничего о том, в качестве кого Гузель имеет отношение к данному преступлению.

В ходе обыска у девушки изъяли жесткий диск, DVD диски, флешку, телефон и религиозную литературу. Постановление на обыск ей не отдали, поэтому на следующий день Гузель Ягфарова поехала  в ОВД Алексеевска забирать его сама.

Там сотрудник полиции Сафин проводил ее к некому следователю, который, не представившись, пытался допрашивать девушку без повестки и протокола.

«Мы сидели и около часа общались без протокола. Следователь задавал мне вопросы примерно такого рода: не употребляю ли я спиртные напитки, какие у меня волосы, совершаю ли я намаз. В ходе допроса в кабинет заходили люди, которые расспрашивали меня о моей личной жизни, интересовались не ревную ли я бывшего мужа и тому подобное.

Поджоги церквей их вообще не интересовали. Хотя согласно повестке, выданной мне после следственного мероприятия, я прохожу как свидетель по делу о поджогах. Но об этом преступлении  мне не было задано ни одного вопроса», — рассказывает Гузель в своем обращении в Совет по правам человека при Президенте.

Гузель Ягфаровой копию протокола допроса также не дали. Более того, потребовали подписать обязательство о неразглашении тайны следствия.

Сейчас Гузель реально опасается за свою жизнь и свободу. Она говорит, что ее травля силовыми структурами началась летом 2013.

«Все лето они меня мучили, с мая-июня ко мне приходили. Мне звонили из прокуратуры и ФСБ, приглашали на какие-то непонятные беседы. Приходил следователь Алексеевского ОВД Никифоров и говорил, что от моего имени угрожали их сотруднику Кашапову. Я в ответ писала жалобы в прокуратуру на то, что ее сотрудники  вызывают по телефону и угрожают увезти силой. Из-за этих событий у моей мамы от постоянных переживаний парализовало лицо», — рассказывает Гузель.

Девушка связывает давление на нее с тем, что выпустила видеоролик в защиту имама казанской мечети «Ихлас» Рустема Сафина, недавно осужденного на 2 года за экстремизм.

Гузель говорит, что он сам и община его мечети помогали ей материально, и она видела от них только хорошее, поэтому не могла не вступиться за этого человека.

Гузель Ягфаровой повезло. Она ушла из Алексеевского ОВД здоровой.

Рафаэлю Зарипову повезло меньше. 29 ноября парня вызвали в полицию, где он прошел тест на полиграфе, после чего был отпущен.

«4 декабря вечером следователь Алексеевского ОВД Никифоров позвонил нам и вызвал Рафаэля на беседу 5 ноября, — рассказывает мать задержанного Роза Зарипова, -  Утром он поехал туда вместе с отцом. Рафаэля увели на допрос. Его машину, оставленную около отделения, увезли на штрафстоянку. А в наш дом отправили сотрудников, которые произвели обыск. После этого Рафаэля мы больше не видели. Но знаем, что 6 декабря его  увезли в Нижнекамск, у нас есть постановление об этом».

При обыске у семьи Зариповых были изъяты диски, книги, телефоны и симкарты. Никакого оружия найдено не было.

Тем не менее, Рафаэля подозревают по 222 статье ч. 2 (незаконное хранение оружия), 223 ч. 2 (незаконное изготовление оружия), 30 ч. 3 (покушение на преступление) и 205 часть 3 (террористический акт). Обвинения ему до сих пор не предъявлены.

«6 декабря суд постановил задержать Рафаэля на 2 месяца. Потом мы наняли адвоката Радика Галимова. 7 декабря он пошел в ИВС, но не смог встретиться с подзащитным. В камере Рафаэля не было. На вопрос адвоката «Где он?» ему ответили: «На эксперименте». На следующий день, 8 декабря, адвокат зашел в камеру и увидел Рафаэля в ужасном состоянии.

Тот не мог пошевелить ни руками, ни ногами. Мочился кровью. С трудом говорил. Адвокат настоял на вызове скорой помощи. Вот, что он записал со слов моего сына», — говорит Роза Зарипова и читает заявление адвоката, поданное в прокуратуру:

«8 декабря 2013 года в ИВС МВД России Нижнекамского района Зарипов Р. при беседе со мной пояснил, что после избрания судом по отношении него меры пресечения в виде заключения под стражей оперативные сотрудники МВД России Нижнекамского района стали его выводить из ИВС и жестоко пытать.

8 декабря сотрудники его вывели в 8 утра из ИВС и завели обратно только поздно ночью, около 10 часов с небольшими перерывами его пытали, используя различные методы, требовали признаться в изготовлении какой-то ракеты или гранаты. Требовали назвать каких-то сообщников.

При этом пытавшие были в масках, а на него надели шапку, надвинув ее на глаза. К нему применяли физические воздействия, в том числе его тело согнули так, что голова касалась ног. Связав, зафиксировали его в таком положении, не давая выпрямиться. Также подвешивали к какой-то перекладине, пытали электрическим током, прижимая контакты к различным частям тела, в частности к наиболее чувствительным органам в районе половых органов, мочевого пузыря, живота.

После всех пыток у Зарипова Р. отнялись ноги, и он не может ходить. Испытывает сильные боли по всему телу, с трудом ставит подпись, сам писать не может. У него отекают руки, болят внутренности и спина, в туалете мочится кровью.

8 декабря Зарипова вытащили из камеры, но увидев, в каком он состоянии, завели обратно, пообещав, что «ломать» его будут каждый день в течение 2 месяцев и что лучше ему признаться.

Говорили, что скоро ему делать будут уколы сыворотки правды, а если ничего не поможет, то увезут в Казань для пыток, которые будут еще страшнее.

Я обратился к дежурному ИВС, чтобы вызвать бригаду скорой помощи, чтобы Зарипову Р. оказали медицинскую помощь и решили вопрос о необходимости госпитализации. В это время с проверкой ИВС пришел заместитель прокурора, который, выслушав Зарипова, лично принял от него письменное заявление, а также предложил дежурному по ИВС вызвать скорую помощь.

Осмотрев его, прибывшие работники скорой помощи обнаружили на теле множественные гематомы. После осмотра спины врач скорой помощи заявил, что имеются признаки перелома кости 11 позвоночника с разным защемлением межпозвоночного диска и нарушением кровообращения спинного мозга в результате повреждения оболочек нервов.

Зарипову, со слов врача скорой помощи, необходимо лечение в больнице с проведением компьютерной томографии, нужно обследовать нижнюю часть живота. Тут же врач пояснил, что имеются признаки разрыва стенок мочевого пузыря, и необходимо сделать УЗИ. Состояние вызывает большую тревогу, потому что нарушение кровообращения может привести к инвалидности. Кроме того, действия сотрудников, применявших пытки по отношению к Зарипову, имеют состав преступления.

На основании изложенного незамедлительно прошу назначить медицинскую судебную экспертизу и поставить перед экспертами вопросы о локализации степени тяжести и времени образования телесных повреждений. Прошу провести осмотр в моем присутствии. Обследовать Зарипова в условиях медицинского учреждения с проведением компьютерной томографии для решения вопроса о необходимости его госпитализации».

После осмотра Рафаэля Зарипова отвезли в реанимацию, где он провел неделю. Все это время к нему никого не пускали и родственникам не сообщали о его состоянии.

На днях, по словам матери задержанного, Рафаэля перевели из реанимации в охраняемую полицией палату Нижнекамской больницы, но как он себя чувствует, ей не известно.

«Адвоката не пускают, он там с прошлой пятницы не был. Мы ничего не знаем,  вот что у нас творится», — говорит она.

Адвокат сообщил о том, что составил жалобу прокурору на то, что его не допускают к его подзащитному «без разрешения следователя».

«Есть постановление федерального Верховного суда, где черным по белому написано, что нельзя какими-либо ограничениями препятствовать адвокату видеться со своим подзащитным. Я буду дожидаться ответа, потому что нет такой формы, как «разрешение следователя». Тем более, руководитель данного следствия находится в Казани. Это же нереально каждый раз ездить в Казань, выписывать какие-то разрешения, чтобы попасть к подзащитному», — пояснил он.

Также после допроса в реанимацию с порезанными гениталиями попал задержанный  отец троих детей -  Алмаз Галеев.

 

«Унтер-офицерская вдова сама себя высекла»

По сообщению сотрудника МВД Татарстана Равиля Исмагилова, заключенный нанес себе данные повреждения сам, найдя лезвие бритвы на полу в камере ИВС.

Случаи, когда арестанты  в знак протеста против чего-либо режут себе руки или живот, в тюрьмах не редкость. Однако ни разу не сообщалось о том, чтобы кто-то из них порезал себе столь дорогой для каждого мужчины орган. Да и зачем, если можно вскрыть живот или вены. Поэтому версия МВД звучит, мягко говоря, странно.

Алмаза Галеева задержали 11 декабря.

«В 17.45 к нам пришли два сотрудника полиции, один Нижнекамский, другой Чистопольский, сказали, что вызывают моего мужа на допрос, а потом отпустят. Но Алмаз так и не вернулся домой. Я всю ночь не спала, звонила-звонила, к пяти часам утра телефон замолк, никто не отвечал уже, никто не поднимал трубку. Утром мы позвонили в дежурную часть, там сказали, что таких у них нет, не видели, не слышали, потом у нас родственники через свои связи узнали, что Алмаза отвезли в Нижнекамск», — рассказывает жена задержанного Аида.

Пока ее муж находился в изоляторе, она родила третьего ребенка.

Адвокат увидел своего подзащитного лишь тогда, когда тот уже лежал в больнице. Алмаз Галеев сообщил, что к нему применяли пытки.

Сейчас Галеева уже перевели из больницы обратно в ИВС. Каково его состояние и как с ним обращаются — неизвестно.

Не знает ничего о судьбе своего супруга и Надежда Ситдикова. 4 декабря ее мужа Айрата Ситдикова задержали по подозрению все в тех же «поджогах и пусках ракет» и увезли в Нижнекамск. Девушка наняла адвоката, но он не может встретиться со своим подзащитным. В Нижнекамский ИВС никого не пускают.

«С 4 декабря я ни разу не получала весточки от своего мужа. Я беспокоюсь о его жизни и здоровье. Мне ничего не дают об этом узнать», — утверждает она.

Несмотря на сильнейшее давление, пока вину за преступления взял на себя только один человек. Это русский мусульманин Михаил Мартьянов. Его задержали 9 декабря.

«К нам домой пришли 7 мужчин, сказали что им нужен Мартьянов Михаил Михайлович. Сына дома не было, мы ему позвонили, после чего он сразу же приехал. Трое мужчин делали обыск в квартире, ничего не изъяли, а четверо ждали его на улице. Когда сын появился, они сказали чтобы он сел в машину, я села рядом с ним, попросила предъявить документы, они их показали и быстро закрыли, я даже не успела прочитать их фамилии, но одну я запомнила — Зиганшин. Мне сказали вылезти из машины, но я ответила «нет!»

Потом мы вышли из машины вместе с сыном, меня резко толкнули, очень сильно дёрнули за сумку, и я упала, - рассказывает мать задержанного Валентина Павловна. — Ручки от сумки оторвались, а сына затолкали в машину и быстро уехали, не объяснив куда, за что взяли. Мы были в неведение, где находится мой сын. Потом через добрых людей мы узнали, что он в Нижникамске, и его обвиняют в поджогах церквей. После суточного задержания мой сын признался, как говорит адвокат, в делах, которых он не совершал, так как это произошло после суток издевательств над ним.

Я знаю Михаила, знаю, как он любит свою жену, сына и нас, родителей. Он никогда не позволит себе пойти на преступления. Он очень добрый и воспитанный, все знакомые, соседи и друзья могут это подтвердить», — говорит она.

Сейчас Михаил Мартьянов находится в ИВС Набережных Челнов. Его жена Ризаля осталась одна с 5-месячным сыном. Она напугана, ей звонят, угрожают увезти. 13 декабря неизвестные подъезжали на черной машине Ford Focus к ее дверям.

Семья Мартьяновых

Адвокат имел возможность пообщаться с Михаилом Мартьяновым. Он сообщил, что тот находится в очень подавленном состоянии, но о пытках не говорил.

В настоящее время, кроме указанных лиц, в ИВС Нижнекамска по подозрению в поджоге церквей и обстреле Нефтехима находятся также Марат Сабиров, Даниил Мухлисов, а также некие Раиль и Раис. Об этом «Кавполиту» сообщил руководитель инициативной группы граждан «Наше Время» Алексей Роев. Адвокатов к задержанным не пускают. Об их состоянии ничего не известно.

Исламисты, скинхэды и возмущенные пролетарии

Между тем Духовное управление мусульман Татарстана после обращения инициативной группы матерей и жен, пострадавших от действий правоохранительных органов, все-таки направила в Чистополь комиссию во главе с руководителем правозащитного центра ДУМ РТ Ильгамом  Исмагиловым.

В беседе с «Кавполитом» он со ссылкой на главврача Нижнекамской больницы и полицейских опроверг информацию о том, что у Зарипова сломан позвоночник и отбиты почки. По утверждению врача, у него обострение хронической почечной недостаточности, которое однако произошло в период нахождения под стражей. Исмагилов также повторил версию правоохранителей, что Галеев по своей воле нанес травму мужского детородного органа.

Вместе с тем представитель муфтията указал на то, что начальник местного РОВД заявил, что он «сам верующий человек» и что «никто не ищет специально «исламский след».

«Пуск ракет могли осуществить скинхеды, которых в Татарстане хватает, и те, кто работал на заводе, но были уволены и теперь обижены. Эту версию рассматривают полиция и следком», — сообщил Ильгам Исмагилов.

Большой страх

За экспертным видением ситуации в череде последних инцидентов в Татарстане «Кавполит» обратился к профессору Казанского филиала Академии правосудия РФ, доктору исторических наук Айдару Хабутдинову.

«Ситуацию в Татарстане можно охарактеризовать прежде всего как сочетание большого страха и недоверия. Они вызваны непониманием сути происходящего при всё более возрастающем чувстве опасения за собственную безопасность и жизнь.

Это усугубляется отсутствием опыта публичной политики, так как президент Татарстана, руководство силовых структур не имеют данного опыта, потому что в республике период такого свободного обсуждения проблем закончился к середине 1990-х годов, — считает профессор. — В течение последних лет создавался крайне противоречивый образ Татарстана.

С одной стороны, как региона межрелигиозной и межнациональной толерантности и экономической успешности. При принципиальной верности такой постановки проблемы не брались во внимание жесткий контроль государства во всех сферах и малая публичность силовых структур.

С другой стороны, РТ называлась вторым Дагестаном и центром для достаточно свободной деятельности ваххабитов и хизб-ут-тахрир. Мы отмечали наличие проблемы ваххабизма в РТ еще в 2000 годы, но масштаб распространения этих движений в 2012 году стал сильно преувеличиваться.

События в УВД «Дальний» в 2012 году высветили имеющиеся проблемы и даже утрировали их масштаб, что привело к резкому ослаблению доверия к силовым структурам. 18 июля 2012 года президент РТ Рустам Минниханов предложил забыть о событиях в «Дальнем», но убийство 19 июля зав учебным отделом ДУМ РТ Валиуллы Якупова вызвало массовые задержания среди практикующих мусульман. Абсолютное большинство было выпущено через 72 час при строгом соблюдении законности со стороны властей.

Однако само убийство Якупова, ряд актов насилия в РТ в 2012 году вызвали обвинения в провоцировании в РТ 1937-года — с одной стороны, и ваххабизации РТ — с другой. В 2013 году госстуктрурами РТ и близкими к ним экспертными структурами так и не был сделан детальный анализ ситуации. Поджоги церквей и нахождение ракет близ Нижнекамска, являющегося основным нефтехимическим центром России, привели к тому, что вновь возобладала официальная линия на максимально строгое осуждение предполагаемых террористов, отсечение их от общества силовыми методами, без расчета долговременных последствий», — резюмирует Хабутдинов.