Поводом для преследований заключенных-мусульман может стать совершение коллективной молитвы, хранение Корана или молитвенного коврика.
Россия оказалась перед лицом новой угрозы, констатировали участники Всероссийской конференции о противодействии распространению радикализма в местах лишения свободы, которая состоялась на днях в Москве. Работники тюрем обеспокоены действующими в их ведомстве «проповедниками радикального ислама». Успех их деятельности заставляет говорить о новом для страны явлении - «тюремном джихаде».
Московская конференция, пожалуй, – первый прецедент, когда о «тюремном исламе» заговорили со столь высокой трибуны. По словам начальника управления социальной, психологической и воспитательной работы ФСИН России Валерия Трофимова, в настоящее время в колониях насчитывается 426 человек, исповедующих «радикальный ислам». По сравнению с прошлым годом их количество увеличилось на 40%, и это несмотря на «адресную индивидуальную работу», которую ведет в отношении их администрация.
Более того, признался чиновник, радикалы создают экстремистские ячейки – «джамааты» и активно вербуют в них новых членов: заключенные из этой категории в короткий срок способны привлечь в ряды своих сторонников от 5 до 7 человек. Причина успеха проповедников «тюремного джихада» за решеткой, по мнению тюремщиков, заключается в схожести их субкультуры с уголовной: обе они предполагают презрительное отношение не только к правоохранительным органам, но и к государству в целом.
На нарах «хорошие» и «плохие» мусульмане равны
К сожалению, деятель УФСИН не сообщил, исходя из каких критериев находящиеся в заключении мусульмане объявляются радикалами. В самом ли деле они проповедуют радикальные идеи или же для попадания в экстремисты им достаточно носить бороду и соблюдать мусульманские обряды?
Вопрос не праздный, если принять во внимание многочисленные обращения заключенных, в которых они жалуются на притеснения администраций исправительных учреждений. Поводом для преследований может стать совершение коллективной молитвы, хранение Корана или молитвенного коврика. Экстремизмом может быть объявлено, к примеру, такое невинное занятие, как обучение арабскому алфавиту или распространение мусульманской литературы. Особенно негативно администрация относится к обращению в ислам русских зэков.
Понятное дело, среди «нарушителей» могут быть как радикалы, так и обычные верующие. Однако в силу своей некомпетентности силовики одинаково «прессуют» и тех, и других, давая повод говорить о преследовании ислама в местах не столь удаленных. Утверждения такого рода сводят на нет работу УФСИН по открытию на территории колоний молельных залов и мечетей. Впрочем, и в случае с этой благой инициативы не обходится без ложки дегтя: опасаясь, «как бы чего не стало», администрация, бывает, изгоняет из них мусульманских религиозных деятелей, а сами мечети – закрывает. Не так давно была сравнена с землей мечеть в городе Вязники Владимирской области. Начальство колонии, давшее разрешение на строительство, потом передумало. Почти готовое здание, возведенное на средства родственников заключенных, было разрушено, так и не успев открыться.
«Имарат Кавказ» помог выйти на тюремные «джамааты»
Как это ни удивительно звучит, но «тюремный ислам» открыли для УФСИН пропагандисты из самопровозглашенного «Имарата Кавказ».
В марте прошлого года на одном из своих сайтов они сообщили о «джамаатах», которые объединены в единую сеть по всей стране. Новость наделала немало шума: встревоженные силовики провели масштабную проверку, в рамках которой было задержано около 30 человек. Тогда же была якобы обнаружена библиотека экстремистской литературы в одной из ульяновских колоний и прикрыта ячейка того самого «Имарата Кавказ» в Поволжье.
С тех пор сообщения о заключенных мусульманах не исчезают со страниц СМИ. Журналисты взахлеб пишут о ваххабизации зэков, среди которых попадается немало русских, о камерах, живущих «по шариату» и лидерах тюремных джамаатов, имена некоторых из которых стали известны широкой публике. Среди них – осужденный чуваш Валерий Ильмендеев из Ульяновска, которому добавили срок за создание террористической ячейки в тюрьме. Или Рамазан Гочияев, член так называемого зеленчукского джамаата, обративший в ислам своего русского сокамерника. Последний, по версии следствия, после выхода на свободу намеревался взорвать бомбу в Вологде «по мотивам ненависти к лицам немусульманского вероисповедания».
Отметим, тюремный ислам – явление, характерное не только для России. Согласно докладу британской Палаты общин, число заключенных мусульман в Англии и Уэльсе выросло с 3681 чел. в 1997 г. до 11248 чел. в 2012 г., т.е. более чем на 200%. Мусульмане, чья численность не превышает 5 % населения Великобритании, составляют 13 % обитателей тюрем. Большинство из них – мигранты из Азии, Ближнего Востока и Северной Африки, но есть и новообращенные, принявшие ислам в тюрьме.
