Доморощенная повстанческая деятельность в России: Джихад на Северном Кавказе. Часть 1

Доклад Института стратегических исследований Военного колледжа армии США

– часть 1

В октябре 2012 года Институт стратегических исследований (Strategic Studies Institute), являющийся частью Военного колледжа армии США, опубликовал большой доклад о повстанческой деятельности в России и джихаде на Северном Кавказе.

В первой главе дается углубленный анализ возникновения джихада на Северном Кавказе, обзор глобального джихадистского движения, краткая характеристика основных вдохновителей и деятелей, угрозы и последствия джихада для Северного Кавказа, России, Европы и всего мира в целом. Большое внимание уделено деятельности такой исламистской организации, как «Кавказский эмират». Оценивается стратегическая угроза текущей повстанческой деятельности «Кавказского эмирата» на Северном Кавказе и ее глубоких последствий для региона, России, Европы и США.

Во второй главе рассматриваются основные социально-политические и экономические тенденции в регионе Северного Кавказа, цели и задачи проекта развития Северного Кавказа – «Стратегии-2025», политика России в этом регионе, националистические и религиозные аспекты деятельности различных руководителей, движений и организаций.

В третьей главе дается оценка текущей ситуации на Северном Кавказе, причины, стоящие за эволюцией последнего десятилетия и ее последствий для России, региона и Запада. Рассматривается «афганизация» региона, анализируются первая и вторая чеченские войны, политика Кадырова и его взаимоотношения с Москвой, а также многие другие вопросы, касающиеся повстанческой деятельности и джихадистского движения и ситуации на Кавказе в целом.

Авторами доклада являются известные эксперты:

Гордон М. Ханн (Gordon M. Hahn) – американский профессор Монтерейского Института исследований международной политики, ведет в этом институте программу исследований по терроризму. Признается одним из ведущих американских специалистов по современной политической истории России и ее кавказским регионам.

Сергей Маркедонов – российский политолог, aвтор более 80 научных публикаций по историографии и социально-политической истории казачества и Кавказа, проблемам межэтнических отношений, более 200 статей в периодической печати и интернет-изданиях. Сфера публицистических интересов — межэтнические и межконфессиональные отношения, политический экстремизм, терроризм, политика России на Кавказе, поиски национальной идеологии.

Сванте Е. Корнелл (Svante E. Cornell) – шведский ученый, специализирующийся на политике и вопросах безопасности в Евразии, в особенности в Закавказье, Турции и Центральной Азии. Директор и соучредитель расположенного в Стокгольме Института политики безопасности и развития (ISDP), директор по исследованиям Института Центральной Азии и Кавказа и Программы исследований «Шелковый путь». Является почетным доктором Национальной академии наук Азербайджана.

Институт стратегических исследований концентрируется на исследованиях и анализе геостратегии и национальной безопасности США. Он издаёт книги и монографии по своей тематике, проводит тематические коллоквиумы и публикует отчёты по ним. В его штат входят как гражданские, так и военные исследователи.

ГЛАВА 1

ДЖИХАДИСТЫ «КАВКАЗСКОГО ЭМИРАТА»:

ВЛИЯНИЕ НА БЕЗОПАСНОСТЬ И СТРАТЕГИЧЕСКИЕ ПОСЛЕДСТВИЯ

Гордон М. Хан

В 1994 году, перед началом первой в постсоветское время русско-чеченской войны, Шамиль Басаев, один из руководителей в то время самопровозглашенной независимой Чеченской Республики Ичкерия (ЧРИ), привел группу из приблизительно 30-ти человек из своего батальона абхазских боевиков в тренировочные лагеря «Аль-Каиды» (др. написание «Аль-Каеда» – прим. переводчика) Усамы бен Ладена в Хосте, Афганистан. С этого мимолетного, но, тем не менее, плодотворного контакта между ЧРИ и «Аль-Каидой» постепенно развились значительно более тесные отношения между чеченскими и другими кавказскими националистическими и суфийскими исламскими повстанцами с одной стороны и «Аль-Каидой» и растущим глобальным джихадистским (от слова джихад – понятия в исламе, означающего усердие на пути Аллаха и священную войну за веру – прим. переводчика) революционным движением с другой.

После более чем десяти лет эволюции эта тенденция привела к полной «салафизации» или «такфиризации» идеологии ЧРИ и к джихадизации ее целей, действий и тактики. В октябре 2007 года, супразднением ЧРИ, объявленным в то время президентом Докку «Абу Усманом» Умаровым (более известен в России, как Доку Умаров; далее в тексте будет употребляться это имя – прим. переводчика), и с созданием на ее месте «Кавказского эмирата» (известного также под названием «Имарат Кавказ» – прим. переводчика), процессы салафизации и джихадизации приобрели официальный характер.

Мы можем указать на ряд факторов, которые в течение более чем десяти лет вели к радикализации и джихадизации чеченских/кавказских моджахедов. Эти факторы включают в себя: влияние глобального джихадистского революционного движения и идеологии, реализуемой через Интернет или с помощью других средств; жесткие боевые действия, которые ведет Россия, и методы ее борьбы с повстанцами; колониальный опыт, которым обладают русские в отношении Северного Кавказа; относительно низкий уровень жизни и социально-экономического развития региона; коррумпированное и неэффективное местное управление со стороны России; и кавказские традиции кровной мести и военной храбрости.

Очевидным является то, что «Кавказский эмират» – это однозначно самоопределившаяся глобальная джихадистская организация. В мае 2011 года, несколько запоздало, «Кавказский эмират» был включен в список Государственного департамента США, специально предназначенный для внесения в него международных террористических организаций.

Тем не менее, подавляющая масса журналистских, аналитических и академических работ о насилии на Северном Кавказе старается избегать упоминания роли глобального джихада в регионе, привлекательности джихадизма для значительной части молодежи в пределах всей уммы или влияния этих факторов на идеологию, цели, стратегию и тактику «Кавказского эмирата». Внимание почти всегда сосредоточено на факторах, связанных с ответственностью России за то, что, в общем, называется насилием: формы проявления жестокости силовиков, плохое управление, экономическая зависимость и ограниченные инвестиции в развитие региона.

Учитывая, что целью данной главы является предоставление оценки стратегической угрозы текущей повстанческой деятельности «Кавказского эмирата» на российском Северном Кавказе и ее глубоких последствий для региона, в ней будет уделено большое внимание теоидеологии, целям, стратегии, тактике и возможностям «Кавказского эмирата» по применению насилия на территории России. Принимая во внимание новое место, которое занимает «Кавказский эмират» внутри глобального джихадистского революционного альянса, я буду рассматривать также более широкие стратегические региональные и глобальные последствия его деятельности в плане безопасности.

«КАВКАЗСКИЙ ЭМИРАТ»: ТЕОИДЕОЛОГИЯ, ЦЕЛИ, СТРАТЕГИЯ И ОПЕРАТИВНЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ

В настоящее время идеология и цели «Кавказского эмирата» определяются всецело такфиризмом иджихадизмом глобального джихадистского революционного движения салафитов. Они распространились в геометрической прогрессии и включают не только интернациональные устремления глобального джихадистского революционного альянса, но и расширенное видение территориальных претензий «Кавказского эмирата». Сейчас эти претензии выходят за рамки его панкавказской цели в отношении всех мусульманских земель России и определены настолько широко, что охватывают всю Россию с точки зрения всех намерений и целей. В оперативном плане, я рассматриваю широкий спектр стратегий «Кавказского эмирата», включая использование типично джихадистского истишхада, то есть, мученичества или действия смертников.

Салафитская теоидеология «Кавказского эмирата»

Салафитская теоидеология совершила серьезное проникновение, начав свое шествие в межвоенный период и достигнув критической массы в 2002 году, когда Шура (Высший религиозный совет – прим. переводчика) ЧРИ подчинила конституцию республики закону шариата, одобрила стратегию внедрения джихада на всем Северном Кавказе, назначила ориентированного на ислам Абдул-Халима Садулаева председателем нового правящего шариатского комитета «Маджлисуль Шура» и главой шариатского суда, а также объявила его преемником президента ЧРИ – бывшего советского генерала Аслана Масхадова.

С провозглашением Умаровым «Кавказского эмирата» в октябре 2007 года, монополия салафитской теоидеологии и ее неистового универсального джихадизма, распространяемого среди моджахедов Северного Кавказа, была полностью обеспечена и институционализирована. Сейчас идеология«Кавказского эмирата» является точно такой же, как и салафитская теоидеология, которая проповедовалась «Аль-Каидой» и другими группами в глобальном джихадистском революционном альянсе (глобальном джихаде) и движении.

Ключевыми элементами этой теоидеологии являются таухид (т.е. единобожие – основа исламской религии – прим. переводчика), такфир (т.е. обвинение в неверии – прим. переводчика), джихад и мученичество. Эти принципы были до мельчайших подробностей развиты тремя следующими друг за другом кадиями (судьями или магистратами) шариатского суда «Кавказского эмирата». Из этих троих первым кадием шариатского суда «Кавказского эмирата» был «Сейфуллах» Анзор Астемиров, самым эффективным образом распространявший принципы таухида и такфира. В конце 1990-х, прежде чем обратиться к салафизму и джихадизму, как многие другие лидеры молодого поколения «Кавказского эмирата», он изучал ислам за рубежом.

В начале 2008 года Астемиров, которого эмир (др. название амир – прим. переводчика) «Кавказского эмирата» Умаров назначил кадием организации, основал веб-сайт Islamdin.com, куда он включил свою библиотеку зарубежных салафитских джихадистских текстов и аудио- и видеозаписей. К тому времениIslamdin.com и другие вилаятские веб-сайты «Кавказского эмирата» размещали исключительноджихадистскую литературу, в том числе многочисленные переводы трудов ведущих радикальных джихадистских богословов, идеологов и пропагандистов из Саудовской Аравии, Египта, Ирака и Пакистана, включая Усаму бен Ладена и Аймана аль-Завахири из «Аль-Каиды», лидера «Аль-Каиды» на Аравийском полуострове Анвара аль-Авлаки, родившегося в Америке выходца из Йемена, и десятки других. Сейчас сайты «Кавказского эмирата» размещают краткие изложения на русском языке и переводы его публикаций и статей из англоязычного журнала «Аль-Каиды» «Инспайэр» (Inspire), а в течение нескольких дней после смерти бен Ладена они опубликовали не менее 15 статей, сообщений и историй успехов.

Среди наиболее выдающихся зарубежных джихадистских теоидеологов, которых Астемиров выделил на сайте Islamdin.com, был иорданский шейх Абу Мухаммад Асым аль-Макдиси. Согласно данным «Центра по борьбе с терроризмом Военной Академии США», Макдиси, среди всех прочих, является «наиболее влиятельным из живущих джихадистских теоретиков» и «ключевым современным идеологом в джихадистской интеллектуальной среде», а его веб-сайт Minbar al-Jihad wa’l-Tawhid является «основной онлайн библиотекой «Аль-Каиды»» и «очень представительным источником джихадистской литературы».

На уровне «студент-наставник» Астемиров и Макдиси завязали близкие отношения по переписке и в плане получения консультаций, которые укрепляли союз «Кавказского эмирата» с «Аль-Каидой» и глобальным джихадистским революционным движением. Астемиров переводил и обильно цитировал работы Макдиси. Ключевая видео лекция Астемирова «О таухиде» основывалась на работе Макдиси«Millat Ibrahim» («Религия Абрахама»); обе они стали гвоздем программы на сайте «Кавказского эмирата» и на других джихадистских веб-сайтах. Веб-сайт Макдиси начал публиковать статьи о«Кавказском эмирате», которые переводились на русский язык и размещались на сайтах «Кавказского эмирата». В сентябре 2009 года Макдиси одобрил «Кавказский эмират», как пламенную глобальную джихадистскую организацию, похвалив Астемирова за его знание ислама. В сентябре 2010 года Макдиси призвал мусульман поддержать «Кавказский эмират» с тем, «чтобы Эмират стал дверью в Восточную Европу». После этого «Кавказский эмират» вошел в Европу.

Теологические элементы таухида и такфира закодированы в шариатском законе на основе Корана и Сунны, как это интерпретируется истинными (и самоизбранными) салафитскими лидерами. Они имеют глубокие политические, экономические и оперативные последствия, поскольку определяют политическую идеологию и цели джихадистов и, тем самым, их военную стратегию и тактику. Таухид, или строгий монотеизм, требует, чтобы мусульмане почитали только Аллаха; запрещены даже поклонение или молитвы Пророку Мухаммеду. Это ставит идеологию «Кавказского эмирата» в руслоглобального джихадизма, но решительно расходится с главным исламским направлением на Северном Кавказе – суфизмом, который имеет важное значение для тех, кто молится суфийским святым и учителям, создает святыни на их могилах и молится Пророку Мухаммеду.

Призыв таухидизма «возвысить слово» или «возвысить религию Аллаха над всеми другими» влияет на каждый аспект джихадистской теоидеологии и политической философии. Он представляет кощунственными все другие идеологии и идентичности, т.е. демократию, коммунизм, социализм, национализм и классовую или этническую принадлежность. Его исключительный акцент на воле божества при руководстве во всех вопросах, предполагает возможность того, что эта воля состоит в причастности к ней лидеров движения, открывая путь к тоталитарной монополии на мысли и власть.

Так же, как профессиональным революционерам международной коммунистической партии была предоставлена авангардная роль в определении того, что является наилучшим для пролетариата, так и, в соответствии с джихадистской теоидеологией, право толковать волю Аллаха передается, по умолчанию, избранному кругу лидеров (эмиров), богословов (улемов и кадиев) и идеологов из моджахедов, считающихся самыми набожными и преданными мусульманами уммы. Особые знания, вера и приверженность авангарда моджахедов – эмиров и кадиев – оправдают их монополию на толкование Корана и Сунны.

Согласно точке зрения Астемирова и других джихадистов, эмиры, по совету кадиев шариатского суда, обладают диктаторскими полномочиями принимать односторонние решения по наиболее важным вопросам, таким, как принятое Умаровым решение о создании «Кавказского эмирата». Эмир«Кавказского эмирата» держит в руках безусловные бразды правления в круговом потоке власти, так как он назначает эмиров и кадиев для каждого из вилаятов (от арабского слова «вилайет» для обозначения провинций или говерноратов), которые являются крупнейшими структурами «Кавказского эмирата».

Решения эмира не могут быть оспорены, если только кадий не посчитает, что он отклонился от закона шариата, как это интерпретируется тем же кадием, которого он назначил. Полномочия кадиев давать советы и утверждать решения эмиров предоставляют им огромную власть. «Кавказский эмират» и некоторые вилаятские кадии выносили смертные приговоры, несколько из которых были приведены в исполнение.

Тогда не удивительно, что Астемиров и другие джихадистские лидеры считают демократические институты и первостепенную преданность стране или национальной принадлежности значительными отклонениями от единобожия и, следовательно, кощунством, или даже проявлениями неверия. Точно так же, все другие философии, приверженности или интересы, которые вклиниваются между всезнающими эмирами и кадиями и их толкованием писаний, являются запрещенными, поскольку они подрывают единство мусульман в их борьбе с неверием и, главное, подрывают их монополию на толкование Корана и Сунны и основ закона шариата. Таким образом, национализм отвергается в качестве законной идеологической основы и считается проявлением неверия, потому что он ставит исламскую религию ниже этнической принадлежности.

Салафиты и джихадисты считают, что нарушение принципа таухида поклонением этим фальшивым богам ведет к тому, что является вторым основным строительным блоком теологии глобального джихада и «Кавказского эмирата», т.е. к такфиризму – направлению, о котором сообщается, что оно имеет чрезвычайно особенное определение того, что представляет собой истинный ислам и что такое настоящий мусульманин.

В соответствии с салафитским толкованием, определение такфир означает отлучение от исламской религиозной общины и предназначается для тех мусульман, которые считаются нарушившими фундаментальные догматы ислама, такие как таухид. Многие такфиристы придерживаются мнения, что таких установленных отступников следует приговаривать к смертной казни. Учитывая экстремистскую природу их монотеизма, таухидисты и джихадисты имеют низкий порог в принятии решений в отношении того, кого следует отнести к такфиру и подвергнуть самому суровому наказанию. Для Астемирова и «Кавказского эмирата», те, кто помогает русским неверным и те, кто практикует суфизм, находятся под угрозой вынесения им такфира.

Иконоборческая природа битвы между теми, кто следует будто бы истинной салафитской версии ислама и теми, кто не следует ей, будь то мусульмане или неверные, приводит к третьему основному джихадистскому принципу: скорее динамическое, чем созерцательное определение джихада, и скорее наступательный, чем оборонительный глобальный джихадизм.

В отличие от традиционного акцента ислама на более значительном джихаде внутреннего поиска веры в Аллаха, такфиристы требуют, чтобы все мусульмане поддерживали, в полную меру их способностей, войну против неверующих, будь то христиане, иудеи, индуисты, атеисты или представители любой другой немусульманской религии, а также против падших мусульманских отступников; в противном случае, они сами могут быть подвергнуты такфиру и считаться целями джихада. Сущность такфиризма заключается в том, что мир разделен на два лагеря: такфиристы-джихадисты и все остальные.

Вселенская природа этого раскола в сочетании с общей тенденцией к глобализации, подпитываемой технологиями, подталкивает салафитов скорее к глобальному, чем к локальному видению джихада. Поскольку ни этническая принадлежность, ни границы государств не могут перевесить принцип возвышения слова ислама над всеми другими, джихад не может быть ограничен отдельными регионами или целевыми атаками; он должен реализовываться на глобальном уровне.

Учитывая максималистскую, священную и оторванную от реальности природу борьбы между обителью ислама и обителью неверных в видении такфиристов-джихадистов, джихадисты позволяют себе использовать довольно экстремистские методы, чтобы максимизировать свой потенциал для достижения цели. Используя частое прославление мученической смерти в битве с неверными в священных исламских писаниях, с самого начала распространения ислама на Аравийском полуострове и за его пределами, джихадисты планомерно обращают людей в свою веру, обучают их и применяют высшую форму самопожертвования и мученичества (истишхад) – действия смертников. Способность предложить свою жизнь за джихад является неопровержимым доказательством чистоты и близости к Аллаху. Оставшаяся часть этой главы наглядно показывает, что все эти джихадистские догматы стали неотъемлемой частью теоидеологии, поведенческой линии и устремлений «Кавказского эмирата».

Цели и стратегическое видение «Кавказского эмирата»

Неявным образом выраженные амбиции ЧРИ в отношении панкавказского расширения стали очевидными и институционализировались в октябре 2007 года, когда Доку «Абу Усман» Умаров провозгласил «Кавказский эмират». Провозглашение Умаровым «Кавказского эмирата» утверждало не только господство на всем Северном Кавказе от Каспийского до Черного морей, но и включало также объявление джихада против Соединенных Штатов, Великобритании, Израиля и любой другой страны, ведущей борьбу с мусульманами в любой точке земного шара. Односторонний характер этого решения, хотя и подсказанного и поддержанного как иностранными джихадистами и многими северо-кавказскими моджахедами, так и их исламскими текстами, демонстрирует тоталитарную сущность салафитского такфиризма.

Чтобы кавказские моджахеды могли добираться до своих местных эмиратов, Умаров поделил их на пять вилаятов, свободно расположенных вдоль территориальных границ северо-кавказских республик России: Вилаят Нохчичо (Чечня), Вилаят Дагестан, Вилаят Галгайче, охватывающий Ингушетию и Северную Осетию, Объединенный Вилаят Кабарды, Балкарии и Карачаи (ОВКБК), охватывающий Кабардино-Балкарскую (КБР) и Карачаево-Черкесскую (КЧР) республики, и Вилаят Ногайская степь, охватывающий Краснодар и Ставропольский край. За исключением Вилаята Ногайская степь, который никогда не был развит полностью, каждый вилаят возглавляется эмиром с одинаковыми диктаторскими полномочиями. Главной теоидеологической фигурой является кадий вилаятского шариатского суда. Иногда кадии являются одновременно эмирами.

В интервью в мае 2011 года Умаров снова подробно разъяснил экспансионистские цели «Кавказского эмирата»:

«Мы считаем «Кавказский эмират» и Россию одним театром боевых действий.

Мы не торопимся. Путь выбран, мы знаем наши цели, и мы не свернем обратно, инша’Аллах (ритуальное молитвенное восклицание – прим. переводчика), с нашего пути. Сегодня полем боя является не только Чечня и «Кавказский эмират», но и вся Россия. Ситуация видна всем, у кого есть глаза. Джихад неуклонно и неизбежно распространяется повсюду.

Я уже говорил, что все эти искусственные границы, административные деления, начертанные тагутом (т.е. шайтаном, дьяволом и т.п. – прим. переводчика), ничего не значат для нас. Прошли те дни, когда мы хотели отделиться и мечтали о построении маленького чеченского Кувейта. Сейчас, когда вы рассказываете эти истории молодым моджахедам, они удивляются и хотят понять, какое отношение эти планы имели к Корану и Сунне.

Аль-хамду ли-Лляхи! (Хвала Аллаху! – прим. переводчика) Иногда я думаю, что Аллах призвал этих молодых людей к джихаду с тем, чтобы мы, старшее поколение, не могли сбиться с правильного пути. Теперь мы знаем, что мы не должны быть разделены, но должны объединиться с нашими братьями по вере. Мы должны снова завоевать Астрахань, Идель-Урал (Штат Идель-Урал или Урало-Волжский штат – нереализованный проект национального государства татар и башкир – прим. переводчика) и Сибирь – эти исконные мусульманские земли. И потом, даст Бог, мы займемся московским округом».

Свидетельство того, что «Кавказский эмират» принял глобальные цели джихада в качестве своих собственных целей, является ошеломляющим. Все же, кажется, большинство аналитиков и активистов не знают об этом факте или не хотят признавать его. Умаров неоднократно связывал «Кавказский эмират» с глобальным джихадом, начиная с его заявления о создании «Кавказского эмирата» и егоджихада против всех, кто борется с мусульманами в любой точке мира, заканчивая самым последним его «Воззванием к мусульманам Египта и Туниса», сделанного в феврале 2011 года. Например, в октябре 2010 года Умаров обратился к глобальному джихаду:

«Сегодня я хочу описать ситуацию в мире, потому что даже если тысячи километров разделяют нас, те моджахеды, которые осуществляют джихад в Афганистане, Пакистане, Кашмире и многих-многих других местах, являются нашими братьями, и сейчас мы (с ними) настаиваем на установлении законов Аллаха на этой Земле».

Он заметил также, что моджахеды «Кавказского эмирата» следуют афганскому джихаду непосредственно по радио и Интернету, и что «Талибан» (фундаменталистское исламское движение в Афганистане, сформировавшееся в 1992 из выпускников мусульманских религиозных училищ – прим. переводчика) «противостоит христианско-сионистским силам во главе с Америкой».

В традиционной джихадистской манере Умаров называет врагов джихадизма «армией Иблиса» (шайтана, одного из дьяволов в исламе – прим. переводчика) или «армией сатаны», включая «американцев, которые признают сегодня христианский сионизм, и европейских атеистов, которые не признают никакую религию». Иблис сражается так, что нигде на земле «не останется пристанища для ислама (Дар-эс-Салама, «Дома мира»)». Ведущий идеолог ингушских моджахедов «Кавказского эмирата» в Вилаяте Галгайче (Ингушетия) Абу-т-Танвир Кавказский подробно описал связь между перспективным «Кавказским эмиратом» и грандиозным глобальным халифатом:

«В ближайшем будущем мы можем предположить, что после освобождения Кавказа, джихад начнется в Идель-Урале и Западной Сибири. И, конечно, мы будем обязаны всеми нашими силами помогать в освобождении земель наших братьев от многовекового ига неверных и в установлении там законов Правителя мира. Возможно также, что наша помощь очень понадобится в Казахстане и Центральной Азии, и Аллах приказал нам оказать ее. И мы, в союзе с моджахедами Афганистана, по воле Аллаха уничтожим законы неверных на землях Центральной Азии. И нам нельзя забывать также о наших братьях в Крыму, который также оккупирован неверующими».

Высший кадий «Кавказского эмирата» выразился более четко и выразительно: «Мы делаем все возможное для построения халифата и подготавливаем для этого почву в меру наших возможностей».

Внутренняя стратегия

«Кавказский эмират» выпускает мало документов, определяющих его стратегию. Однако, некоторые неявно выраженные стратегические методы можно обрисовать в общих чертах, исходя из нескольких заявлений и пропагандистских статей. По сути, «Кавказский эмират» пытается создатьреволюционную ситуацию, выдвинув реальную альтернативную претензию на осуществление своего суверенного права на власть на Северном Кавказе и в других местах России. Эта политическая стратегия построения государства включает: (1) установление судебной системы, основанной на шариатских судах и кадиях; (2) принудительное применение закона шариата посредством нападений на собственников, работников и покровителей азартных игр и проституции и на питейные и продающие алкогольные напитки заведения; (3) сбор налогов в виде исламской десятины или закятадля финансирования военных, полицейских и судебных функционеров «Кавказского эмирата»; и, (4) более широкая пропаганда стратегии, сосредоточенной исключительно на привлечении салафитской теологии и джихадистской идеологии, путем увеличения количества веб-сайтов, связанных с«Кавказским эмиратом». Военная стратегия дополняет эту политическую стратегию, ослабляя государства и режимы неверных, делая своей мишенью государственные учреждения, должностных лиц и кадровый состав, состоящий как из гражданских лиц, так и из полицейских, военных и сотрудников разведки.

Создание реального альтернативного суверенитета требует не просто ослабления местных отделений существующего российского режима и государства, но и ослабления федерального правительства в Москве и его подведомственных структур на территории федерации. Наряду с базовой отечественной стратегией, сосредоточенной на создании двойного суверенитета на Кавказе, проводится работа по расширению деятельности и, в конечном счете, прилагается больше усилий по построению государства на территории России с использованием концентрации мусульманского населения в Татарстане, Башкортостане и других местах в качестве платформы, с которой возможно осуществление расширения сети.

Так, эмир «Кавказского эмирата» Умаров пообещал освободить не только Краснодарский край, часть которого, по существу, является Вилаятом Ногайская степь, но и Астрахань и весь мега-регион Поволжья, включающий Татарстан, Башкортостан и другие регионы, где проживают преимущественно мусульмане-татары, в Приволжском и Уральском федеральных округах России. Одновременно с этим, теракты, подобные тем, что были совершены при подрыве поезда Санкт-Петербург-Москва «Невский экспресс» в ноябре 2009 года и взрывах в московском метро в марте 2010 года и в московском аэропорту «Домодедово» в январе 2011 года, служат цели терроризирования российской элиты и населения, создания политической разобщенности и подавления желания России бороться за то, чтобы регион продолжал оставаться включенным в состав федерации.

Оперативные возможности и тактика

Несмотря на то, что большинство экспертов по терроризму или джихадизму не придают особого значения «Кавказскому эмирату», его оперативные возможности ставят Северный Кавказ на третье место среди различных мировых джихадистских фронтов после афгано-пакистанского театра действий«Аль-Каиды», включая «Талибан» и их многочисленных союзников в регионе и Йемене. В последние годы связанное с джихадистской деятельностью насилие на Северном Кавказе опередило насилие в Ираке. С конца октября 2007 года по июнь 2011 года моджахеды «Кавказского эмирата» осуществилиили были причастны к осуществлению приблизительно 1800 нападений и актов насилия, с увеличением их количества с каждым целым годом существования «Кавказского эмирата», начиная с 29 октября 2008 года.

Во время этих 1800 нападений было убито приблизительно 1300 и ранено 2100 государственных служащих (гражданских чиновников и сотрудников и руководителей военных ведомств, разведки и полиции) и убито 300 и ранено 800 гражданских лиц, что составило, в общей сложности, около 4500 жертв, т.е. около двух нападений /инцидентов и более трех жертв в день. Для сравнения, в период 2008-2010 гг. потери сил США/НАТО (Организации Североатлантического договора) в Афганистане составили 1527 убитых и 9703 раненых военнослужащих.

Так же как и его союзники в глобальном джихадистском революционном движении, «Кавказский эмират» осуществил впечатляющие и внушающие ужас эффективные нападения, включая, в частности, десятки операций истишхада, т.е. теракты, совершенные смертниками. Например, в ноябре 2009 года «Кавказский эмират», возможно, его бригада мучеников «Риядус Салихийн», стояла за подрывом скоростного поезда Москва-Санкт-Петербург «Невский экспресс», когда были убиты 21 и ранены 74 человека. За взрывом поезда последовал второй взрыв, после того, как на место происшествия прибыли следователи; в результате несколько человек получили легкие ранения. В апреле 2009 года, после традиционного весеннего заседания Шуры, эмир Умаров объявил, что в 2008 году «Кавказский эмират» возродил бригаду мучеников «Риядус Салихийн», созданную военачальником и печально известным террористом Шамилем Басаевым, и что она уже осуществила две операции, включая подрыв смертником автобуса во Владикавказе (Ингушетия) в ноябре 2008 года, когда были убиты 14 и ранены 43 человека.

В июне 2009 года обращенный в мусульманскую веру печально известный Александр Тихомиров, называемый также шейхом Саид Абу Саад аль-Буряти (Саид Бурятский), этнический бурят по отцу и русский по матери, был тайным организатором подрыва бомбы смертником, который тяжело ранил и едва не убил президента Ингушетии Юнусбека Евкурова, а в августе 2009 года – взрыва террористом-смертником штаба округа министерства внутренних дел (МВД) в Назрани, который унес жизни 24 служащих МВД и ранил приблизительно 260 человек, включая 11 детей, в тот самый день, когда Евкуров вернулся в Ингушетию после нескольких месяцев пребывания в стационаре. Базирующийся с моджахедами Вилаята Галгайче и бригады мучеников «Риядус Салихийн», Бурятский много писал о важности операций истишхада и о своей подготовке в рядах террористов-смертников этой бригады.

В марте 2010 года не менее печально известный «Сейфуллах Губденский» (Магомедали Вагабов), эмир Вилаята Дагестан и кадий «Кавказского эмирата», занимающий этот пост с 2010 года до его гибели в августе того же года, организовал двойной теракт смертников в московском метрополитене, когда было убито 40 и ранен 101 человек, включая 10 иностранцев. (Перед обращением к джихаду как Бурятский, так и Вагабов получили исламское образование за рубежом; первый – в Египте, Йемене и, возможно, в Саудовской Аравии; последний – в Пакистане.) В январе 2011 года, по приказу эмира Умарова, бригада мучеников «Риядус Салихийн» подготовила и отправила двадцатилетнего ингуша Магомеда Евлоева осуществить теракт в международном терминале аэропорта «Домодедово» в Москве, когда было убито 37 и ранено 180 человек.

Со времени возрождения Умаровым этой бригады, «Кавказский эмират» осуществил, в общей сложности, около 36 атак террористов-смертников: одну в 2008 году, 16 – в 2009 году, 14 – в 2010 году и 5 в течение первых шести месяцев 2011 года. Подрывные операции истишхада являются отчетливым симптомом глобальной джихадистской теоидеологии «Кавказского эмирата» и символом его альянса с глобальным джихадистским революционным движением.

«КАВКАЗСКИЙ ЭМИРАТ» И ГЛОБАЛЬНОЕ ДЖИХАДИСТСКОЕ РЕВОЛЮЦИОННОЕ ДВИЖЕНИЕ

Джихадизация чеченской и северо-кавказской повстанческой деятельности, проводимой «Кавказским эмиратом», в частности, его альянс с глобальным джихадистским революционным движением, придает ему стратегическое значение. Процесс салафизации рядов ЧРИ носил длительный характер и был обусловлен как внешним влиянием джихадистских группировок, так и слабыми, но, тем не менее, существующими салафитскими элементами на Северном Кавказе. К концу 1990-х должностным лицам правительства США, аналитикам разведывательной службы и экспертам по борьбе с терроризмом было известно о связях «Аль-Каиды» с ЧРИ. Например, еще в середине 1990-х было хорошо известно и убедительно подтверждено документальными доказательствами, что печально известный Абу ибн аль-Хаттаб был боевиком «Аль-Каиды» и участвовал в боях на Северном Кавказе. Рассекреченный«Свифт Найт доклад» (Swift Knight Report) разведывательного управления министерства обороны (РУМО) документально подтверждает не только глубокую вовлеченность Хаттаба, но и участие «Аль-Каиды» и лично Усамы бен Ладена в ЧРИ в середине 1990-х годов.

После поездки Басаева и его этнических черкесских или абхазских боевиков в Афганистан, к бен Ладену поехали с визитами другие радикальные националистические и суфийские чеченские и кавказские лидеры. Важный, но зачастую упущенный из виду, документ РУМО дает подробное описание результатов некоторых из таких визитов, которые имели место в 1997 году. Так, «в 1997 году в Афганистане бен Ладен несколько раз встречался с представителями партии Мовлади Удугова «Исламский путь» и с представителями чеченских и дагестанских ваххабитов из Гудермеса, Грозного и Карамахи». В течение более чем десяти лет Удугов стал главным идеологом и пропагандистом ЧРИ и«Кавказского эмирата». Село Карамахи было местом одного из самопровозглашенных салафитских исламских государств, которые то и дело возникали в конце 1990-х, и координационным центром, откуда свои набеги осуществляли Хаттаб, Басаев и Багаутдин, включая последнее полномасштабные вторжения в Дагестан в июле и августе 1999 года, которые послужили стартом для второй в постсоветский период русско-чеченской войны.

Результатом этих локально-глобальных уз, коренящихся в общей теоидеологии, совместных тренировочных лагерях и объединенном личном составе, стало постепенное, но значительное распространение салафизма и ограничительного такфиризма среди молодых мусульман на Кавказе, что создало беспрецедентный источник вербовки кадров для местного и глобального джихада.

«Аль-Каида» и кавказские исламские сепаратисты договорились о создании джихадистского движения и повстанческой деятельности на территории России при обеспечении «Аль-Каидой» финансирования, обучения и поставок боевиков с целью нападения на жителей России и Запада. Деньгами «Аль-Каиды» было профинансировано создание тренировочных лагерей в Чечне и Панкисском ущелье Грузии, стабильная поставка инструкторов для этих лагерей и отправка боевиков, которые рассредоточились по Чечне и Северному Кавказу, неся идею салафизма и глобального джихадизма повстанцам ЧРИ и их еще очень немногим союзникам в других регионах Северного Кавказа, таким как республика Дагестан и республика Кабардино-Балкария (КБР). Документ РУМО дает подробное описание планов «Аль-Каиды» в отношении мусульман Северного Кавказа и России:

«Радикальные исламские (преимущественно суннитские) режимы должны быть установлены и поддерживаться везде, где только можно, включая Боснию, Албанию, Чечню, Дагестан, весь Северный Кавказ «от моря до моря», республики Центральной Азии, Татарстан, Башкортостан, всю Россию, Афганистан, Пакистан, Турцию, Индонезию, Малайзию, Алжир, Марокко, Египет, Тунис, Судан и государства Персидского залива. Террористическая деятельность должна проводиться в отношении американцев, западников, израильтян, русских (преимущественно казаков), сербов, китайцев, армян и нелояльных мусульман. . . .

Особое внимание должно уделяться Северному Кавказу и, особенно, Чечне, поскольку они считаются областями, недосягаемыми для ударов с Запада. Намерение заключается в создании недавно разработанной базы для подготовки террористов. Эмир Хаттаб и девять других боевиков вышеупомянутого Усамы бен Ладена были отправлены туда с паспортами арабских стран. Они работают в качестве инструкторов в трех школах Хаттаба; они работают также в качестве инструкторов в армии Чечни. Еще две школы будут организованы в Ингушетии и Дагестане».

«Добровольцы из «благотворительных обществ» бен Ладена из Пакистана и Афганистана» поехали в Чечню и на Северный Кавказ для осуществления «нового раунда джихада против казаков и России».

Эти связанные с «Аль-Каидой» «благотворительные общества» обеспечили стабильный поток в регион средств «Аль-Каиды», салафитской ваххабитской литературы, вооружения и техники. «Свифт Найт доклад» РУМО, а также многочисленные стенограммы судов документально подтверждают поддержку, которая оказывалась ЧРИ или, по крайней мере, ее радикальному крылу, связанными с«Аль-Каидой» «Благотворительным международным фондом» (БМФ) и фондом Аль-Харамейн (др. название «Дом двух святынь» – исламский благотворительный фонд, базирующийся в Саудовской Аравии – прим. переводчика) в начале 1990-х. Уголовное преследование Соединенными Штатами «Благотворительного международного фонда» за его поддержку террористической деятельности раскрывает многие аспекты связи «Аль-Каида-БМФ-ЧРИ». «Аль-Каида» использовала БМФ для «движения денег на финансирование ее операций» и для поддержки «лиц, пытающихся приобрести химическое и ядерное оружие от имени «Аль-Каиды»», а сам БМФ финансировал и обеспечивал чеченских сепаратистских моджахедов до, во время и после первой русско-чеченской войны прежде, чем Москва заставила его прикрыть свои операции в России. Член «Аль-Каиды» и правящей «Маджлисуль Шуры» Сейф аль-Ислам аль-Масри работал в офисе БМФ в Грозном, который в 1998 году переехал в Ингушетию. Служащий БМФ «заключал прямые сделки с представителями чеченских моджахедов (партизанами или борцами за свободу), а также с «Хезб-и-Ислами» – военизированной группировкой, действующей в Афганистане и Азербайджане». Сотрудничество БМФ с «Хезб-и-Ислами» в Азербайджане было, вероятно, связано с коридором «Аль-Каиды» на Северный Кавказ, упомянутым в документе РУМО. БМФ работал, чтобы обеспечить чеченских моджахедов новобранцами, докторами, медикаментами, «деньгами, рентгеновским аппаратом и, среди всего прочего, противоминными ботинками».

Начиная примерно с 2000 года, прохаттабский и, вероятно, поддерживаемый «Аль-Каидой» веб-сайтQoqaz.net (Qoqaz по-арабски означает Кавказ) искал спонсоров и рекрутов для чеченского джихада. Веб-сайты Qoqaz.net, Qoqaz.co.uk, Webstorage.com/~azzam и Waaqiah.com были созданы и поддерживались связанным с «Аль-Каидой» сайтом «Азам пабликеэйшнз» (Azzam Publications), обслуживаемым Бабаром Ахмадом, находящимися в Лондоне. «Азам пабликеэйшнз» производил многочисленные видеодиски с записями терактов, осуществленных Хаттабом и Басаевым, а также других операций, проведенных ЧРИ. В соответствии с официальными обвинениями, предъявленными Ахмаду Соединенными Штатами, через «Азам» он

«посредством создания и использования различных Интернет веб-сайтов, переписки по электронной почте и других средств, обеспечивал экспертные консультации и поддержку, коммуникационное оборудование, предметы военного материально-технического снабжения, валюту, денежные инструменты, финансовые услуги, персонал, предназначенный для вербовки и помощи чeченским моджахедам и «Талибану», и привлекал средства для осуществления неистового джихада в Афганистане, Чечне и других местах».

Веб-сайты «Азама» были созданы для общения: (1) с «членами «Талибана», чеченскими моджахедами и связанными с ними группировками»; (2) с теми, «кто стремился поддерживать неистовый джихад», оказывая «материальную поддержку»; (3) с лицами, которые хотели бы присоединиться к этим группировкам, «собирали пожертвования» и организовывали переводы денег; и (4) с теми, кто стремился покупать «видеопленки с записями неистового джихада в Чечне, Боснии, Афганистане и других странах, осуществляющих джихад, и с пытками и убийствами пленных российских военнослужащих». Видеопленки, в том числе восхваляющие погибших боевиков, были призваны помочь и на самом деле использовались для сбора пожертвований для джихада в Чечне и Афганистане. Ахмад также помогал террористам в обеспечении их временного проживания в Лондоне и в организации поездок в Афганистан и Чечню для участия в джихаде. Кроме этого, он помогал террористам в приобретении «камуфляжных костюмов, оборудования глобальной системы позиционирования (ДжиПиЭс) и других материалов и информации». Ахмад даже свел Шамиля Басаева с человеком, который поехал в Соединенные Штаты для того, чтобы собрать деньги и купить электрические обогреватели для ног боевиков ЧРИ.

Найденные в мусорной корзине документы БМФ показали, что 42 процента его бюджета было потрачено на Чечню. В соответствии с документами «Ситибанка» (Citibank), представленными суду, в 2000 году в течение четырех месяцев БМФ влил в Чечню 685 000 долл. США девятнадцатью банковскими переводами через «Грузинскую ассоциацию помощи бедным» в Тбилиси и через другие счета БМФ в Содружестве независимых государств (СНГ). «Грузинская ассоциация помощи бедным» являлась, фактически, подставной организацией БМФ, которой руководил брат чеченского полевого командира Шамсудина Авларигова, работающего в тренировочном лагере «Аль-Каиды» в Панкисском ущелье Грузии. Учитывая, что БМФ имел возможность функционировать в России в течение почти десяти лет, заявления, сделанные российскими официальными лицами о том, что «Аль-Каида»отправила северо-кавказским моджахедам десятки миллионов долларов, являются правдоподобными. Один эксперт заявляет, что «Аль-Каида» перечислила чеченскому сопротивлению 25 миллионов долл. США, включая разовый взнос в размере двух миллионов долларов в 2000 году, четыре ракеты «Стингер», 700 пластиковых взрывпакетов весом более 350 килограмм, удаленные детонаторы и предметы медицинского назначения.

В своем интервью в 2004 году Басаев признался в получении средств «на регулярной основе» от международных исламистов, возможно, занизив полученную в том году сумму на 20 тысяч долларов. Несмотря на карательные меры против спонсируемых Саудовской Аравией и связанных с «Аль-Каидой» организаций, подобных БМФ, и смерть Хаттаба в 2003 году и Басаева в 2006 году, как ЧРИ, так и ее преемник «Кавказский эмират», продолжили получать зарубежное финансирование от ближневосточных доноров через иностранных и связанных с «Аль-Каидой» моджахедов в течение всего 2010 года.

В руководящей работе «Аль-Каиды» в Чечне и на Северном Кавказе принимали участие две основные фигуры: Хаттаб, который привлек высокопоставленного полевого командира ЧРИ и ее премьер-министра Шамиля Басаева к салафитскому глобальному джихадизму и вместе с ним руководил тренировочными лагерями и многочисленными операциями, и Абу Сейф, который возглавлял офис саудовского БМФ в Грозном перед второй войной и руководил связью и транспортировками снабжения, боевиков и финансовых средств из «Аль-Каиды» на Кавказ. По прибытии на Кавказ Хаттаб присоединился к печально известному в Чечне террористу Шамилю Басаеву и женился на сестре Надира Хачилаева, лидера «Союза мусульман России» и этнического лака из Дагестана.

Таким образом, зацементировав свои связи с панроссийской исламистской организацией и Дагестаном, Хаттаб стал четко использовать стандартный подход «Аль-Каиды», заключающийся во внедрении в местную социальную среду через службу в рядах захватнического местного мусульманского националистического и исламского движений для целей глобального джихадистского движения.

Кроме Хаттаба, член «Аль-Каиды» Абу Сейф, который в период между войнами работал в министерстве иностранных дел Чечни под руководством Мовлади Удугова, играл наиважнейшую роль в развитии присутствия «Аль-Каиды» в Чечне и на Северном Кавказе. Сейф координировал транспортный маршрут, который использовался для транспортировки добровольцев и незаконного оборота наркотиков; Сейф и Хаттаб были единственными людьми, кому было позволено знать настоящие имена иностранных добровольцев. Транспортный маршрут из Пакистана и Афганистана в Чечню был установлен через Азербайджан и Турцию.

Первая группа из приблизительно 25-ти «афганских арабов» прибыла в лагерь Хаттаба в Ведено в июне 1998 года. На пути в центрально-азиатские республики некоторые из них прошли через Татарстан, где они должны были создать «ваххабитские и талибанские ячейки, чтобы распространять террор против американских, российских и западных должностных лиц и бизнесменов». Сейчас общеизвестно, что ведущий исполнитель терактов 11 сентября 2001 года, Мохаммед Атта, находился на пути в Чечню, когда его послали в Германию, а потом в Соединенные Штаты. Уже в 1995 году Рохан Гунаратна (старший следователь отделения ООН по борьбе с терроризмом, крупнейший в мире эксперт по «Аль-Каиде» – прим. переводчика) заявил, что против русских в Чечне воюют около 300 афганских арабов. К ним присоединились моджахеды из Боснии и Азербайджана.

Таким образом, накануне руководимого Хаттабом-Басаевым вторжения в Дагестан, на Северном Кавказе находилось, пожалуй, более 500 иностранных боевиков. Действительно, связь Дагестана, Карамахи, бен Ладена и чеченских тренировочных лагерей Хаттаба и Басаева рисует прямую линию от«Аль-Каиды» в Афганистане ко второй постсоветской русско-чеченской войне и расширению операций ЧРИ на территории Северного Кавказа.

Не только моджахеды «Аль-Каиды» сражались на Северном Кавказе в период борьбы ЧРИ, но и северо-кавказские моджахеды сражались на других фронтах глобального джихада в течение того же промежутка времени. Среди восьми этнических мусульман из регионов Северного Кавказа и Поволжья, сражающихся в рядах «Талибана» и «Аль-Каиды» и захваченных силами США в Афганистане в 2001 году и отправленных в лагерь Гуантанамо в 2002 году, были два этнических кабардинца из КБР. Краткая официальная биография последнего дагестанского эмира и кадия «Кавказского эмирата»Магомеда Вагабова (вышеупомянутого Сейфуллаха Губденского) показывает, что в 2001-2002 гг. некоторые члены егo «Губденского джамаата» поехали в Афганистан после того, как было разбито наголову совместное чеченско-дагестано-иностранное джихадистское формирование, вторгшееся в Дагестан в августе 1999 года. Среди тех членов «Губденского джамаата», которые поехали в Афганистан, был в то время эмир Хабибулла, ставший эмиром «русскоговорящего джамаата «Аль-Каиды»».

В последнее время некоторые члены ячейки, связанной с Вилаятом Дагестан, которая была раскрыта в Чешской Республике и будет обсуждаться ниже, базировались в Германии и проходили подготовку в Афганистане и Пакистане. Нам известно также, что джихадистский татарский «Джамаат Булгар», состоящий в основном из этнических татар, которые совершили хиджру (т.е. переселение верующих – прим. переводчика) из России и теперь располагаются в Вазиристане (Пакистан), объявили джихад против России, заявив, что он включает «дагестанцев, русских и кабардинцев», и осуществляли операции в Афганистане.

Если кто-то предпочитает свести этот вопрос к чеченцам, то Брайан Глин Уильямс утверждает, что после экстенсивных поездок по Афганистану, он не смог найти доказательств того, что хотя бы один чеченский боевик воевал там когда-либо. Но имеются многочисленные сообщения о том, что чеченцы воюют против сил США не только в Афганистане, но и в Ираке. В 2003 году полиция Индии раскрыла руководимую чеченцами ячейку «Аль-Каиды», которая планировала убийство вице-адмирала В. Дж. Мецгера, командующего 7-м флотом США, что заставило отменить его поездку в Индию. Каждый из служащих и младших офицеров, с которыми я имел удовольствие разговаривать, утверждал, что он сталкивался с чеченским присутствием как в Афганистане, так и в Ираке.

Почти все из этих офицеров немного говорили по-русски. Конечно, правда и то, что некоторые из этих свидетельств являются случаями ошибочного определения национальной принадлежности, когда русскоговорящие из Центральной Азии принимались за чеченцев. Но просто трудно поверить в то, что ни один чеченец не воевал в Афганистане, когда мы видели, что там были и американцы, и немцы, и представители других западных стран и Центральной Азии, а также татары, кабардинцы и дагестанцы.

Имеется несколько примеров связей «Кавказского эмирата» с другими фронтами в глобальном джихаде. В том же месяце, когда был сформирован «Кавказский эмират» (в октябре 2007 года), ливанские власти арестовали четырех российских граждан, в том числе трех этнических северо-кавказцев (один из Дагестана), которые обвинялись в принадлежности к группировке «Фатх эль-Ислам», сражающейся тем летом в северной части Ливана и осуществляющей теракты в отношении ливанских военнослужащих во время участия в вооруженном восстании в лагере палестинских беженцев «Нахр-эль-Барид». Вместе с шестнадцатью палестинцами они сформировали ячейку «Фатх». Согласно недавнему докладу «Национального антитеррористического комитета» России, кабардинец, который предположительно сражался в Ливане, вернулся домой и был убит в Нальчике.

Следовательно, в Афганистане, Ираке и на других фронтах глобального джихада сражались несколько, но очень немного, чеченских или других северо-кавказских моджахедов. Оперативные связи чеченских и кавказских моджахедов с глобальным джихадом и влияние на его самые центральные фронты являются очевидными. Однако эти связи менее надежны и имеют ограниченное стратегическое значение, с той оговоркой, что небольшое количество хорошо проплаченных и способных террористов может нанести огромный вред, как мы видели это 11-го сентября. Ни ЧРИ, ни «Кавказский эмират» никогда не объявляли себя «Аль-Каидой» на Кавказе или Северном Кавказе. Но тесные связи, которые развились между ЧРИ и «Аль-Каидой» в начале межвоенного периода, означали, что формирования ЧРИ, а также лагеря иностранных боевиков и их местные союзники под руководством Хаттаба и Басаева, стали, фактически, «Аль-Каидой», ее неофициальным северо-кавказским филиалом и ключевым, хотя и относительно слабым, фронтом в глобальном джихаде. Связанные с «Аль-Каидой»иностранные боевики, многие из которых осели и даже женились в Чечне и других северо-кавказских республиках после второй войны, были, в значительной степени, ответственны за растущее влияние джихадистской идеологии в регионе и фундаментально изменили характер того, что начиналось в качестве сепаратистской борьбы за независимость Чечни; на это и рассчитывала «Аль-Каида», когда она проникала в ЧРИ.

Вмешательство «Аль-Каиды» и растущее влияние глобального джихадистского революционного движения привело радикальное движение чеченских национальных сепаратистов на путь, пройденный в последние десятилетия многими подобными движениями во всем мусульманском мире. На Кавказе, особенно в Дагестане, они смешались с коренным народом с очень ограниченной историей салафизма и значительным потоком современных молодых кавказских мусульман, которые учатся за границей на Ближнем Востоке и в Южной Азии, с одной стороны, и с ваххабитскими и другими салафитскими учениями, идущими оттуда на Кавказ через Интернет, с другой стороны.

В 18-ом и, конечно, в 19-ом веках салафизм был принесен из-за границы такими кавказцами, как Мухаммад Аль-Кудуки, после его путешествий в Египет и Йемен, где ему представили ученых, подобных Салиху аль-Ямани. Возрождение этого относительно недавнего прошлого, практикуемого салафитскими исламистами, наряду с национальными мифами перестроечного ипостперестроечного периода, привело к реабилитации и имамов 19-го века и религиозных учителей, которые возглавили газаваты (одно из названий «священной войны» мусульман против неверных – прим. переводчика) против учителей «русского порядка». Но националистические идеи и кадры были постепенно подменены джихадистскими элементами, преобразуя светское движение в джихадистское.

Этот процесс становился все более легитимным и набирал обороты по мере того, как исламские элементы встраивались в протогосударство ЧРИ, а иностранные салафиты, ваххабиты и другие исламские экстремисты продолжали проникать в движение на протяжении 1990-х и в начале 2000-х годов, обеспечивая финансирование, обучение партизан и террористов и, самое важное, новую джихадистскую идеотеологическую ориентацию. Исторический салафитский миф и связанные с ним исторические фигуры служили моделями для некоторых местных салафитов, которые играли ключевую роль в незавершенной исламизации ЧРИ еще до 2007 года.

Сочетание «Аль-Каиды» с другим иностранным салафитским проникновением, исторический салафитский миф, практикуемый коренным народом, и местные жители, изучающие ислам за рубежом, повлияли на небольшую, но высоко мотивированную группу исламистов и, наконец, на джихадистских лидеров на всем Северном Кавказе. С начала 1990-х годов тысячи мусульман из России выезжали за рубеж для получения исламского образования в исламских школах, которые испытывали подъем значительного глобального джихадистского революционного движения. Они возвращались домой с ваххабитским и другими формами салафитского рвения к джихаду и с сильным чувством родства с радикальными исламистами и моджахедами в Афганистане, Ливане, Ираке и в других местах. Трое молодых мусульман, получивших иностранное образование, «Сейфуллах» Анзор Астемиров, шейх Саид Абу Саад Бурятский (Александр Тихомиров) и «Сейфуллах Губденский» Магомедали Вагабов, присоединились к джихадистскому крылу ЧРИ, а позднее к «Кавказскому эмирату», и стали быстро расти в званиях, продвигая распространяющийся джихад на трех основных фронтах за пределами Чечни: в Дагестане, Ингушетии и КБР.

В начале 1990-х годов получивший иностранное образование дагестанский салафист Ахмад-Кади Ахтаев учил первых влиятельных на постсоветском пространстве дагестанских джихадистских теоидеологов Магомеда Тегаева и Багаутдина Магомедова (Кебедова), а также двух ведущих этнических кабардинских джихадистов Мусу Мукожева и «Сейфуллаха» Анзора Астемирова, которые также учились за границей. Астемиров играл ключевую роль в формировании небольшой группы джихадистских боевиков в КБР, в принятии решения Умаровым о создании «Кавказского эмирата» и отвержении чеченского националистического проекта ЧРИ, а также в развитии отношений «Кавказского эмирата» с иорданским шейхом Макдиси и, следовательно, с глобальным джихадистским революционным движением.

В середине 1990-х, в качестве одного из ведущих студентов медресе под руководством официального Духовного управления мусульман (ДУМ) КБР, Астемиров был среди тех многих, кого ДУМ отправил за границу для изучения ислама в неизвестном религиозном высшем учебном заведении в Саудовской Аравии. Это поставило его и многих других молодых мусульман из КБР на путь исламизма и, в конечном итоге, джихадизма. Летом 2005 года Мукожев и Астемиров встретились с Басаевым и договорились, что они трансформируют их «Исламский Джамаат» КБР в «Кабардино-Балкарский сектор Северо-Кавказского фронта ЧРИ» при условии, что Садулаев и Басаев доведут до конца формирование панкавказской джихадистской организации, как будущего «Кавказского эмирата» на основе строгой такфиристской интерпретации закона шариата. В дополнение к этой и к вышеупомянутой роли кадия «Кавказского эмирата», организационные усилия Астемирова в качестве эмира ОВКБК привели к тому, что в 2010 году этот вилаят стал вторым из самых оперативно активных вилаятов «Кавказского эмирата», опередив чеченский Вилаят Нохчичо и ингушский Вилаят Галгайче.

Шейх Бурятский является образцом еще более тревожного преобразования, которое показывает, что не нужно быть жертвой российской жестокости и плохого управления или продуктом кавказских традиций воинственного насилия и кровной мести, чтобы присоединиться к кавказскому джихаду, и что джихадистская теоидеология сама по себе является существенной движущей силой джихадизма в регионе. Как предполагает его джихадистский nom de guerre (псевдоним), Бурятский был частично этническим бурятом из монгольской и традиционно буддийской этнической группы и частично этническим русским. Рожденный как Александр Тихомиров в 1982 году, он жил в далеком Улан-Удэ – столице российской Республики Бурятия.

Его мать была русской и ортодоксальной христианкой, а отец – этническим бурятом и буддистом. Бурятский учился в буддийском дацане (дацан – буддийский монастырь-университет у российских бурят – прим. переводчика), но в возрасте 15 лет принял ислам. Он переехал в Москву, а затем в Бугуруслан (Оренбургская область), где учился в суннитском медресе «Расул Акрам». Затем, с 2002 по 2005 гг. Бурятский изучал арабский язык в поддерживаемом Саудовской Аравией языковом центре «Фаджр», перед поездкой в Египет для изучения исламской теологии в каирском университете «Аль-Азхар», а также под руководством нескольких авторитетных шейхов в Египте, Кувейте и, согласно российским прокурорам, в Саудовской Аравии. Сам Бурятский объяснил, что ему дало образование в сердце уммы, охваченной глобальной джихадистской революционной идеологией:

«Однажды, когда я был в Египте на лекции одного из ученых, он открыто сказал нам: «Вы действительно считаете, что можете просто распространять религию Аллаха без крови мучеников?! Ученики пророка Аллаха пролили кровь мучеников на многих землях, и ислам расцвел на их крови!»»

Убегая от конфликта с секретными службами Египта, Бурятский вернулся в Россию и в мае 2008 года последовал на Кавказ за джихадом.

Назначенный Умаровым в Вилаят Галгайче в Ингушетии, пылкий Бурятский стал заниматься вербовкой кадров. В 2009 году он был главной, едва ли не роковой, приманкой «Кавказского эмирата» и его самым эффективным пропагандистом и активным членом, отличаясь теми оттенками харизмы и жестокости, которыми был печально известен Шамиль Басаев. Статьи Бурятского с подробным описанием своего наставничества в отношении террористов-смертников бригады мучеников «Риядус Салихийн» и его видео лекции, пропагандирующие джихадизм и важность истишхада, привлекли в «Кавказский эмират» новые силы из когда-то относительно спокойных ингушских моджахедов.

В 2008-2009 гг. деятельность Бурятского была, возможно, основным фактором, который делал Вилаят Галгайче самым успешным в оперативном отношении из всех вилаятов «Кавказского эмирата», занимая ведущее место по количеству совершенных атак в течение этих двух лет. Таким образом, существует прямая связь между обращением Бурятского к исламу и его обучением за границей и всплеском терроризма в Ингушетии в течение 2008-2009 гг. Бурятский является лишь одним из нескольких этнических русских и славян, обращенных в ислам за пределами мусульманских республик России, ставших в последние годы известными террористами «Кавказского эмирата», включая Павла Косолапова, Виталия Раздобудько, Марию Хоршеву и Виктора Двораковского.

В отличие от Астемирова и Бурятского, Вагабов оказался под влиянием пакистанского салафизма. После изучения ислама в Дагестане, он начал работать с миссионерами мирной пакистанской международной салафитской секты «Таблиги Джамаат» в Дагестане. Его родной губденский район был объявлен центром таблигистов, призывающих к таблигизму в России. В 1994 году Вагабов побывал в центре движения «Таблиги Джамаат» в Райванде (Пакистан), и несколько месяцев обучался там в медресе, выучив Коран наизусть и получив диплом хафиза.

Приехав в Карачи, он изучал фундаментальные основы закона шариата, вероятно, как в университете, так и частным порядком с шейхами, и стал приверженцем салафизма и писаний имама Абуль-Хасана аль-Ашари – «Аль-Ибана» и «Рисалят ила Аглю Сагр-Вивабиль Абваб». В 1997 году Вагабов вернулся домой, открыл школу хафизов в Губдене, чтобы проводить курсы по хадисоведению, ездил в Чечню, где встречался с Хаттабом, и прошел военное обучение в лагерях, финансируемых «Аль-Каидой». Он сражался за салафитов, которые в 1998 году объявили о создании независимого исламского государства в Карамахи и двух других дагестанских селах, а в 1999 году участвовал во вторжении Хаттаба-Басаева в Дагестан, которое стало причиной второй чеченской войны. В 2000-х Вагабов присоединился к дагестанскoму фронту ЧРИ, а затем к Вилаяту Дагестан. Он играл ведущую роль в построении доминантного «Центрального сектора» этого Вилаята, что, начиная с апреля 2010 года, сделало Дагестан местом наибольшего количества нападений среди других российских регионов. В марте 2010 года Вагабов организовал взрыв в московском метро, совершенный террористками-смертницами, которые являлись женами, соответственно, его предшественника и его преемника на посту эмира Вилаята Дагестан.

В июне 2010 года Умаров назначил его эмиром Вилаята Дагестан и преемником Астемирова в качестве кадия «Кавказского эмирата». Биография Вагабова проводит прямую линию от глобального джихадистского революционного движения уммы и радикальных пакистанских медресе, мечетей и университетов до подъема дагестанского джихада в рамках всего «Кавказского эмирата» и терроризма в самой Москве, включая, среди всего прочего, взрыв в московском метро. Несмотря на то, что Астемиров, Вагабов и Бурятский были убиты в 2010 году, к тому времени каждый из них оставил свой след в экспансии «Кавказского эмирата» по всему Кавказу и в его трансформации в жизнеспособный джихадистский проект в союзе с глобальным джихадистским революционным альянсом, вдохновляемым «Аль-Каидой» и ее такфиристскими теоидеологиями.

Поскольку «Аль-Каида» и глобальный джихадистский революционный альянс переросли в более децентрализованную сеть джихадистских группировок, все чаще взаимодействующих через Интернет, а не напрямую, в плане теоидеологической помощи, финансирования, обучения и оперативного планирования, «Кавказский эмират» интегрировался в более широкую сеть джихадистских веб-сайтов«Аль-Каиды». Таким образом, он развил взаимоотношения с такими джихадистскими лидерами и философами, как вышеупомянутый Макдиси и представитель «Аль-Каиды» на Аравийском полуострове Анвар аль-Авлаки. Связанный с «Аль-Каидой» веб-сайт «Ансар Аль-Муджахидин» (Ansaral-Mujahideen, www.ansar1.info/) использовался для вербовки боевиков и привлечения средств для «Кавказского эмирата» теми, кто участвовал в «Бельгийском заговоре», раскрытом осенью прошлого года, и кто тесно связан с «Аль-Каидой». Как правило, сеть Ansaral-Mujahideenрассматривается как самозапущенный джихадистский и проалькаидский сайт, который помогает пропагандировать и осуществлять вербовку кадров для глобального джихада и «Аль-Каиды».

До середины 2010 года ведущей личностью англоязычного форума сайта Ansaral-Mujahideenбыл «Абу Рисаас» Самир Хан (американский, пакистанского происхождения, редактор и публицист журнала «Инспайэр» (Inspire) – прим. переводчика), когда он стал работать с Авлаки в «Аль-Каиде» на Аравийском полуострове. Житель штата Вирджиния Захари Адам Чессер, известный как Абу Талха аль-Амрики, заключенный в тюрьму за содействие сомалийскому филиалу «Аль-Каиды» – группировке«Аль-Шабаб», тоже участвовал в англоязычном форуме на сайте Ansaral-Mujahideen. Немецкоязычный дочерний сайт Ansaral-Mujahideenтесно связан с «Глобальным исламским медиа-фронтом» (ГИМФ), несколько активных членов которого были также арестованы за участие в террористических заговорах«Аль-Каиды». «Талибан» уполномочил Ansaral-Mujahideen действовать в качестве одной из трех структур, которым разрешено публиковать его официальные заявления, а основатель сети заметил, что «у нас есть братья из Чечни и Дагестана».

В декабре 2010 года Ansar al-Mujahideen объявил о «начале новой кампании в поддержку «Кавказского эмирата»», оповестив о потребности в бойцах и финансировании и подчеркнув: «Мы просим Аллаха сделать этот год годом постоянных раздоров и усиления вражды у противников исламского Эмирата на Кавказе». Это объявление поприветствовало появившиеся признаки джихадизма в Татарстане и Башкортостане, прося Аллаха о «новом поколении ученых», которые могли бы заменить Астемирова, Бурятского и активного члена «Аль-Каиды» Омара аль-Сейфа; все были упомянуты поименно.

Вскоре сеть Ansar al-Mujahideen стала сотрудничать с сайтом Астемирова и ОВКБК Islamdin.com, чтобы в срок не позднее июля 2010 года создать новый русскоязычный глобальный джихадистский веб-сайт (al-ansar.info). В августе в Испании был арестован веб-мастер сети Ansar al-Mujahideen, этнический марроканец по имени Фейсал Эрраи. Испанские власти сообщили, что веб-сайт привлекал средства для террористов в Чечне и Афганистане.

Русскоязычный Al-Ansar.info был создан, чтобы «освещать краткие сводки новостей джихада на всех фронтах, как на Кавказе, так и во всех других местах, где ведется борьба», и публиковать старые и новые труды ученых «Ахли Сунна валь Джамаа» («Люди Сунны и согласия» – община мусульман, которая придерживается пути Пророка Мухаммеда и основывается на верности его традициям, поступкам и высказываниям – прим. переводчика). Тот факт, что он содержит контент, в первую очередь, на русском языке, хотя и на английском тоже, говорит о том, что, наряду с другими факторами, движущей силой, стоящей за сетью Ansar al-Mujahideen, частью которой являетсяAl-Ansar.info, может быть Авлаки из «Аль-Каиды» на Аравийском полуострове.

Таким образом, объявление сайта Islamdin.com o совместном проекте с сетью Ansar al-Mujahideen широко цитирует слова Авлаки (который, в той или иной форме, сохраняет высокий профиль на сайтах«Кавказского эмирата») о ценности быть «джихадистом Интернета». Islamdin.com разместил первую часть работы Авлаки «Аль-Джанна» («Рай» – прим. переводчика) через день после этого объявления, а веб-сайты «Кавказского эмирата» продолжают размещать его работы. При связях «Кавказского эмирата» с глобальным джихадистским революционным альянсом и, опять же, с подключением к связанной с «Аль-Каидой» интернет-сети, развитие его более важной в международном плане роли было просто вопросом времени...