 |
|
11 июля в музее современного искусства «Эрарта» открылась выставка, посвященная моде 80-х. Экспонаты выставки – это коллекция историка моды и телеведущего Александра Васильева. Экспозицию составляют одежда и аксессуары модных домов Chanel, Thierry Mugler, Issey Miyake, Jean Paul Gaultier того десятилетия. Выставка получилась необыкновенно красочной и необыкновенно живой.
Встретившись на выставке с Александром Васильевым, мы поговорили с ним не только о моде 80-х, но и о гораздо более серьезных вещах – о фэшн-футурологии. Что ждет моду в будущем? Какой глобальный прогноз? На эти сложные вопросы редко кто берется отвечать. Но Александр Васильев про себя говорит «должен же быть хоть кто-то честным» - и честно выносит свой «модный приговор» тенденциям будущего.
Когда-то каждый модный сезон преподносил сюрпризы. Появился купальник–бикини – это было фэшн-революцией. Появилась мини-юбка – это было модным откровением. Много лет прошло с тех пор, как появился последний предмет, по-настоящему совершивший революцию в моде. Почему подобное не происходит больше?
Революции возникают только во время социальных восстаний или во время войн. Революции в моде никогда не происходят на пустом месте. Всегда должно быть что-то, что инициировало модные перемены: Французская революция 1789 года, наполеоновская война 1812 года, Первая и Вторая мировая война (Вторая, которая дала миру Диора) или революция хиппи 1968 года. Слава Богу, что сейчас нет фэшн-революций, иначе мы бы сейчас переживали огромные перемены в сторону исламизации общества.
Мы идем к парандже. Чем медленней мы к ней придем, тем лучше для всех нас. Уже видны, заметны отголоски революции и войны в Северной Африке: мы носим только макси, только длинный рукав, только закрытые одежды. Нет сомнений в том, что в итоге мы придем к парандже. Это абсолютно точно.
- Вы считаете, европейские женщины будут носить паранджу?
Вне всякого сомнения. Они уже носят ее. Во Франции введен законодательный запрет на паранджу. Уже один тот факт, что возникла необходимость вводить такой запрет, говорит о том, что паранджа побеждает. Вы когда-нибудь слышали о действенном запрете в области моды? Такого ни разу не было. Если что-то брались запрещать - мини-юбки, брюки, как часть женского костюма, бикини – это значило только одно, что этот предмет безумно популярен. Этот запрет еще раз подчеркивает остроту проблемы. Законодательный запрет будет иметь действие какие-нибудь пару лет, но не более.
- Но какая в парандже мода? Это как раз тот предмет, который аннулирует моду, ликвидируя возможность проявить себя.
Неправда. Это прекрасная мода, мода другого отношения к женщине, женщине-домохозяйке, женщине-матери, женщине, которая не ходит по улицам, а сидит дома. Это принципиально другая мода, мода другого уровня.
- Вы верите, что образ женщины может настолько измениться, что женщины станут стремиться быть настолько другими?
Нет, я не верю. Просто европейская цивилизация на грани гибели. Мы погибнем, а они победят. Вот так и сменится образ женщины. Мы живем в эпоху заката Европы. Вот, например, в Париже много ли на улицах французов? Совсем не много. В Лондоне точно так же, иностранцы там доминируют. Я не нагнетаю, я предупреждаю. Я хочу сфокусировать внимание на том, что будет происходить, если мы будем продолжать жить так, как живем сейчас.
- Думаете ли вы, что нужно что-то менять, как-то влиять на ситуацию?
Прежде всего, необходимо изменить отношение к семье, изменить отношение к любви. Сейчас понятие любви заменено понятием секса. Мы считаем, что сексуальный акт – это акт любви, поэтому мы стремимся выглядеть секси.
- Что, по-вашему, может изменить такое состояние дел?
Может быть, иное школьное образование. Но я думаю, что уже ничего невозможно поделать. Должно измениться общество. Россия – это женское общество. Мы живем в стране, где работают только женщины, но руководят мужчины-мачо. Чтобы что-то изменить в этой ситуации, можно, разве что, открыть границы для беженцев из Северной Африки и с Востока, у которых другое представление о семье и о мироустройстве. Но такой поступок приведет, опять-таки, к скорой исламизации.
Ее не нужно бояться. Она неизбежна. Чему быть, того не миновать. С такой рождаемостью и отношению к браку (на десять браков у нас восемь разводов) мы обречены. Давайте проживем эти оставшиеся нам годы, годы, пока нас не поработили, в красоте.
